«Выгнать Бессонова? Он же под забором умрет», — говорил Лобановский» — знаменитый спортивный врач о легендах «Динамо»

Известный спортивный врач Савелий Мишалов, который больше 20 лет работал с тренерами сборной СССР, а потом и московского "Локомотива", в интервью Матч-ТВ рассказал немало интересных моментов из жизни знаменитых представителей украинского футбола.

"Лобановский и Ахалкаци стали помощниками Бескова в сборной. Я к нему подходил перед отъездом: "Константин Иваныч, что ты творишь?" Но это решение принимало руководство. Потом все перешло в руки Лобановского, а Бесков остался не у дел. Перед игрой с поляками зашел к нему в номер – а он был как мягкая игрушка. Говорит, шел спор, ставить Шенгелию или нет. Грузины настояли. Но там же еще вот что было: Блохин и Шенгелия очень ревностно друг к другу относились. Даже если у Блохина была возможность отдать пас, он хотел решить эпизод сам. Вот и с поляками так было.

"Характер Блохина? Самый суровый характер все-таки не у него, а у Анатолия Конькова. Был момент, когда мы играли с "Сент-Этьеном". При счете 0:0 игроки "Динамо" вышли два в одного: с одной стороны Блохин, с другой – Онищенко. Блохин не отдал, попытался обыграть защитника. Но не обыграл. В итоге – 0:3. В раздевалке ребята его чуть не разорвали! Коньков был жестче всех: "Ты думаешь, если "Лучшего футболиста" получил, все – можно никого не видеть?" Он потом и тренером таким же стал – жестким".

"Лобановский водил команду по театрам. Был в сборной такой менеджер – господин Украинчик. В предсезонку он каждый день организовывал ребятам походы в кино. Футболисты к этому привыкли. Как-то вечером к нему подходит Трошкин: "Кино сегодня будет?" Украинчик – ему: "Товарищ Трошкин, вы дома тоже каждый день в кино ходите?" Вообще-то он довольно жадный был – вплоть до того, что просил воду, которую ребята недопивали, выставлять на следующий день.

Мы с Лобановским однажды его разыграли – привезли с собой черную икру, чтобы дать ребятам на завтрак. А дело было во Франции. Пошли с массажистом и стали ее ложками раскладывать. Тут заходит Украинчик: "Это что?". Я отвечаю: "Да вот, икру заказали". Он чуть не умер! Кричал: "Да вы хоть знаете, сколько эта икра здесь стоит? Я вас премии лишу". Успокойся, говорю, это моя икра".

"Одно время я мотался между Москвой и Киевом. У "Динамо" было два своих врача, но Лобановский меня очень уважал. В Киеве мне даже выделили постоянный номер в гостинице. Помню один звонок Лобановского: "Савелий Евсеевич, нужно приехать в Киев. У Буряка серьезная проблема". Мчусь на вокзал. А билетов нет! И тут идет сотрудница аэропорта – я подхожу, представляюсь врачом киевского "Динамо" и прошу помочь. Она спрашивает: "А как ваша фамилия?" Я говорю: "Мышалов". Девушка удивляется: "Ничего себе! И я Мышалова! Впервые встречаю однофамильца". Взяла меня за руку – и повела к своим. Ребята забрали меня в кабинку – сиди и не рыпайся! Так и долетел. А один раз меня гаишники подвозили на сборе. Ребята потом смеялись: "Савелий Евсеевич, вы как в ГАИ-то попали?"

"Бунты против Лобановского? Да, началось все еще на сборе. Лобановский давал повторный бег в горку, ребята языки на плечах таскали. А когда играли в дыр-дыр, футболисты стали колотить тренеров по ногам! Лобановского попросили это закончить: "Валера, они нас бьют". К следующей игре команда готовилась самостоятельно, никого на базу не пускала. Был тренерский совет во главе с Мунтяном и Коньковым. Но "Днепр" их дернул – и все. Убрали Базилевича, которого ненавидели, и Петрашевского. А Лобановский остался.

"В "Динамо" был такой вратарь – Самохин. В Ташкент (динамовцы со счетом 0:5 проиграли тогда "Пахтакору" — Прим.) поехала не вся основа, и в воротах стоял не Рудаков, а он. Это был кошмар. На следующий день примчались кураторы – ЦК, КГБ… Потом до Лобановского дошло, что накануне Самохин проиграл в карты крупную сумму денег – и поэтому сдал игру. Тут же отчислили!

За что еще мог отчислить? В "Динамо" была могучая кучка любителей выпить – Бессонов, Заваров, Демьяненко, Кузнецов. Про Бессонова Лобановский говорил: "Если я его отчислю, он же под забором умрет". Как к сыну относился!

Сам Лобановский никогда не ходил по номерам – прекрасно знал, что может там увидеть. А ребята тоже хитрые – приходили в номер, ложились, ждали обхода, а после 11 убегали. Помню, в Торонто играли – а там же украинская диаспора, девки в вышиванках! Валерий Васильевич смотрит на это: "Надо бы обойти". Я говорю: "А зачем?" Он задумался: "Да, ты прав". Вечером в номерах ни одного человека не было!

После всех этих заграничных стран ребята под впечатлением были: "Савелий Евсеевич, вы видели, как тут живут? У нас же (ничего)… нет". В одной из поездок выделили время, чтобы отовариваться. Валерий Васильевич с трудом загнал всех в автобус, но по пути ребята увидели еще один магазин, где были какие-то скидки. Игроки попросили остановиться – купить подарки женам. Лобановский посмотрел на время: "Один час". Игроки как угорелые понеслись в универмаг, а Лобан остался в автобусе. Морозов – ему: "Дал бы им еще хоть полчаса. Это тебе ничего не надо – все и так в Киеве привозят".